Владимир Путин меняет конституцию, но не уходит с поста президента. Так он избавляется от ответственности за экономику и начинает решать "Проблему-2024".
Всему миру теперь предстоит выучить фамилию Мишустин. Скорее всего, надолго. Михаил Мишустин, который считается создателем идентификационного номера налогоплательщика (ИНН) и службы единого окна, похоже, олицетворяет в глазах Путина эффективную технократическую бюрократию без политических амбиций. Ей можно доверить управлять экономикой, и ее может безопасно назначать парламент. Тот самый, которому после скорого изменения конституции расширят полномочия. И который - если Мишустин покажет себя с правильной для Кремля стороны - вполне может вновь утвердить его главой кабинета.
Владимир Владимирович не меняет профессию
Своим выступлением перед Федеральным собранием 15 января Путин запустил процесс решения так называемой "Проблемы-2024", трансформации власти после окончания его четвертого президентского срока. Точнее - это теперь ясно - задолго до его окончания. Предложенная президентом Путиным конституционная реформа (в сущности, это будет новая конституция) не может ждать не только до 2024, но и до 2022 года.
В Кремле понимают: экономика в застое, если не сказать в кризисе. Народ начинает раздражаться, рейтинги власти и даже самого Путина падают. Государственное ТВ теряет магическую силу. Международной изоляции не видно конца. В этих условиях ждать еще почти пять лет - гигантский риск.
С конституционным референдумом власть тянуть не станет, да это бы и выглядело странно. А за ним вскоре будут новые выборы в Государственную думу. Президент же останется на своем посту до конца срока, а к этому моменту его администрация разработает какую-то новую схему. Например, сделает ключевой должность главы Госсовета и придумает для него отдельного председателя (сейчас это президент страны - по должности). Кстати, Государственный совет неслучайно теперь будет узаконен конституцией.
Предложенные президентом изменения призваны избавить Путина от надоевшей ему (и все более небезопасной для него) ответственности за все в стране, но, прежде всего, за экономику и социальную сферу, где ситуация невеселая. Теперь громоотводами общественного недовольства будут работать премьер и депутаты: "Зарплаты, говорите, маленькие? Ничего не знаем. Вы же сами этих людей выбирали, к ним и обращайтесь. У нас же демократия".
Как будут выбирать послушных депутатов - пока не совсем ясно. Политические партии, и, самое главное, "Единая Россия" гражданам надоели, не сказать обрыдли. Скорее всего, сделают выборы не по партийным спискам, а по одномандатным округам. Что, конечно, будет очень рискованно в случае, если политический режим начнет шататься. Но ведь вся трансформация задумана так, чтобы он стоял если не вечно, то еще очень долго.
Сам же Владимир Владимирович займется принуждением Беларуси к объединению, а также Донбассом, Ливией, Сирией, троллингом Запада и другими вещами, которые его по-настоящему волнуют и занимают.
Кого боится Путин?
Подготовка к 2024 году показала также, кого опасается президент. Как ни странно, первый в этом списке … Дмитрий Анатольевич Медведев. Его назначение заместителем Путина в качестве главы Совета безопасности - то есть, своего рода вице-президентом России по безопасности - выглядит как попытка удержать теперь уже бывшего премьера под контролем. Это несамостоятельная должность. Секретарь Совбеза Николай Патрушев держит в своих руках все рычаги воздействия на силовиков, которые Медведева не очень любят.
Стать влиятельной фигурой, сидя в таком кресле, довольно сложно. Получается, что Владимир Владимирович предпочитает держать Дмитрия Анатольевича пока при себе, а не отпускать, как часто предсказывали российские политологи, например, на должность главы Конституционного суда. Медведев, вкусивший в 2008-2012 годах президентской власти, на судейском посту мог бы начать фрондировать, случись в России, не дай Бог, какие-нибудь волнения. А если вдруг вспомнит, что "свобода лучше, чем несвобода"? Разумеется, в будущем Медведев, служивший 8 лет символом лояльности, может вновь взлететь. Но пока это не самый очевидный вариант.
Второй человек, которого опасается Кремль - Алексей Навальный. Именно он учился в Йельском университете в 2010 году, а стало быть, не проживал в России непрерывно 25 лет и не может претендовать на пост президента страны в 2024 году. То есть, мало кто сомневается, что пока власть принадлежит Путину, Навальному ничего не светит. Но кремлевская перестраховка это, как говорят в войсках противовоздушной обороны, "подсветила на радаре".
Россия с ЕСПЧ и без него
А чтобы ни у кого не возникло желание бросить этой системе вызов, из конституции уберут ссылку на приоритет международного права над национальным законодательством. Так что членство в Совете Европы ради сохранения юрисдикции Европейского суда по правам человека, о котором так пеклась часть российской правозащитной общественности в прошлом году, лишь сподвигло Кремль плюнуть этой общественности - и Совету Европы - в лицо. ЕСПЧ теперь не играет никакой роли.
Очень скоро власть будет иметь право соблюдать или нарушать те права, которые ей заблагорассудится, получив на это благословение ветерана юридического спецобслуживания Кремля, не единожды проверенного Валерия Зорькина. Это особенно важно ввиду грядущих перемен.
Вся эта история с конституцией и референдумом - еще один признак окостенения российского политического режима, который поглощен поисками самого надежного и долгосрочного политического страхового полиса. Именно увядающие авторитарные режимы, например, при Франсиско Франко и Антониу Салазаре, прибегали к подобным косметическим преобразованиям и призывали во власть технократов, чтобы, с одной стороны, ублажать народ имитацией улучшения, а, с другой, ничего не менять по сути. Любые сравнения условны, но тенденция в России очень похожая. Впрочем, в Кремле рассчитывают, что власти в неуклонно стареющей стране небогатых и зависящих от государства граждан, ничего не грозит. Одни не выйдут на улицу, другие уедут. Для особо недовольного мини-меньшинства есть автозаки.
Вот, собственно, и все. Перефразируя Никиту Хрущева, можно сказать: "Нынешнее поколение россиян будет жить при Путине". Какое-то время точно будет. И главным российским вопросом теперь становится: "Какое?"